Борис Кондратьев

ЭТОТ ПРРРОКЛЯТЫЙ ЭСПЕРАНТО

(Неопубликованное письмо в "Литературную газету")

Уважаемая редакция!

В периферийном журнале "Уральский следопыт" (N 4 за 1988 год) я прочел
статью, которую не могу обойти молчанием. Писать же именно в "Лит.газету"
меня вынуждает то, что затрагивается тема очень сложная и малоизвестная,
входящая в круг интересов вашего еженедельника.

В вышеупомянутой статье, а точнее, интервью, некто Петр Краснов, начинающий
писатель из Оренбурга, с усердием, достойным лучшего применения, облаял язык
эсперанто. Какова была бы реакция, если бы кто-нибудь назвал, например,
испанский язык "мертвым", "бездуховным", "голым", "безжизненным" и т.д.?
Вероятно, это вызвало бы бурю негодования среди почитателей испанской
культуры, а также среди испаноязычных студентов, учащихся в нашей стране.
Возможно, нахала привлекли бы даже к суду за оскорбление и клевету. Подобное
произошло бы, если бы оскорбили английский, французский, немецкий или любой
другой язык, а уж если бы кто-нибудь попробовал так сказать о русском языке,
то пострадала бы не только репутация, но и здоровье этого человека. Даже
маленький вепсский язык обидеть небезопасно: а вдруг какой-нибудь вепс
явится ночью выяснять отношения? С эсперанто - дело другое, тут можно без
страха клеветать, хамить и оскорблять сколько угодно, - никто не заступится,
никто, извините, в морду не даст. Психологически я понимаю Петра Краснова.
Ведь очень приятно избивать беззащитного, заведомо зная, что не получишь
сдачи. А заодно и ученость свою можно выказать, опять же приятно смотреть,
как собеседник согласно кивает головой, думая про себя: "Смотрите, какие
умные у нас писатели: знают, что есть на свете язык эсперанто, а ведь
большинству наших сограждан и это не ведомо!"

Один из геббельсовских принципов пропаганды гласит: как бы ни был честен
оклеветанный, очиститься до конца он никогда не сможет. Поэтому клевещите,
от клеветы всегда что-нибудь останется. Следуя этому принципу, П.Краснов
льет на эсперанто потоки грязи, будучи уверенным в своей безнаказанности.
Однако и эсперанто есть кому защищать, что я и попытаюсь сделать.

Надо сказать, что защищаться от фальсификаторов и демагогов - дело очень
сложное и неблагодарное. Во-первых, потому, что клеветник может применять
любые нечистоплотные приемы, как-то: подтасовка фактов, искажение
терминологии, замалчивание информации, логические натяжки и простые вымыслы.
Ты же обязан оперировать только реальными фактами, цифрами и здравой
логикой. Во-вторых, потому, что обвинить - всегда легче, чем оправдываться.
Вскрывшиеся в последнее время в нашей стране многочисленные случаи осуждения
невиновных - тому пример.

Вообще говоря, что думает об эсперанто П.Краснов, меня мало интересует. Мое
отношение к подобным людям хорошо передается эсперантистской пословицей:
hundo bojas, homo vojas - собака лает, ветер носит. Но вся беда в том, что
мнение Краснова разделяют многие наши знаменитости гораздо более высокого
ранга. И не только разделяют, но и не упускают возможности вылить на
эсперанто свой ушат грязи. Один, например, сочиняет пасквиль, в котором
выводит эсперантистов хулиганами и алкоголиками, и устами одного из своих
героев восклицает: "Нет, я бы их убивал!" (в этом наш советский писатель
отнюдь не оригинален: эсперантистов убивали и Гитлер, и Сталин, и Франко, и
Салазар); другой в стихотворной форме утверждает, что изучать эсперанто -
все равно, что предавать родную мать (интересно, к предательству ведет
изучение только эсперанто или любого иностранного языка?); третий "гордится
тем, что заикается на русском языке, а не на каком-то эсперанто" (Энгельс
"заикался" на двадцати языках, этот же только на одном, чем и гордится.
Выходит, можно гордиться даже собственным невежеством). А спросите всех этих
именитых профанов, что они знают об эсперанто, о его истории и литературе,
да и вообще, знают ли они хоть несколько слов на этом языке? Думаю, ответ
будет отрицательным. Вопиющая некомпетентность - вот общая черта всех
подобных литераторов, да разве только их? Некомпетентный политик посылает
войска в Афганистан, некомпетентный ученый поворачивает вспять реки, ну а
некомпетентный писатель оплевывает эсперанто - все закономерно. Но сколько
еще терпеть эту закономерность?

Впрочем, ближе к делу. Итак, последним образчиком пещерного антиэсперантизма
является выступление П.Краснова. Конечно, ничего нового он не сказал. Думая,
что вещает какие-то оригинальные и интересные истины, Краснов, по сути дела,
в грубой форме повторяет стандартный набор возражений против эсперанто -
возражений, которые сотни раз были опровергнуты эсперантистами и которые все
сводятся к одному: "этого не может быть, потому что этого не может быть
никогда".

Рассмотрим красновские "перлы" подробнее. "Уже на протяжении века различные
группы и кучки эсперантистов довольно навязчиво проповедуют по всему миру
искусственный язык эсперанто..." - говорит П.Краснов. Помилуйте, да где же
вы нашли навязчивость? Разве вы слышали, чтобы эсперанто широко
пропагандировали по радио, телевидению или в печати? Лишь в последнее время
в прессе появилось несколько тощих обзорных заметок об этом языке. Вот
английский язык, действительно, пропагандируется "довольно навязчиво".
Упрекать же в навязчивости эсперантистов, мягко говоря, некорректно. Далее
Краснов заявляет, что эсперанто - язык "голый", без своего народа, истории,
эстетического и этического содержания, без глубокой необходимости своего
появления....". Что в данном случае автор понимает под эпитетом "голый",
думаю, не сможет объяснить и он сам. Когда я на преподавательских курсах
изучал историю эсперанто-движения, я много раз бывал потрясен ее драматизмом
и перипетиями. Но оказывается, всего этого нет! Краснов отказывает в праве
существования у эсперанто истории только потому, что с ней не знаком - это,
прямо какое-то берклианство! Что же касается этики, то тут Краснов и ему
подобные могут поучиться у эсперантистов. Во всяком случае, ни один
эсперантист не позволял себе такой наглой фальсификации и демагогии.

Ну а положение Краснова об отсутствии у эсперанто "глубокой необходимости
появления" разбить совсем легко, на то и существуют цифры. Организация
Объединенных Наций, имея 6 официальных языков, тратит на переводы 10
миллионов долларов в год. Из 9000 человек, обслуживающих штаб-квартиру ЕЭС,
три тысячи - переводчики. Общий Рынок, имея 9 официальных языков, тратит на
переводы 68 % всего административного бюджета - это больше, чем страны
Общего Рынка тратят на разработку новейших технологий! Во время
международной встречи или конгресса синхронный перевод всего на 3-4 языка
обходится примерно в 100 000 долларов. Если учесть, что в среднем ежегодно
проводится 3500 международных симпозиумов, встреч, конференций и т.д., то мы
получим цифру в 350 миллионов долларов. И это только на разовые мероприятия!
Если же суммировать все расходы, вызванные отсутствием общего международного
языка, то сумма будет сопоставима с затратами на гонку вооружений!!! В то же
время, языковой комитет при ООН подсчитал, что если там вместо шести языков
ввести эсперанто, то это только в данной организации дало бы 70-процентную
экономию средств. Только на одни эти деньги можно было бы накормить всех
голодных детей на Земле! Неужто и после этого Краснов станет утверждать, что
в эсперанто нет необходимости!

Легко расправившись с историей эсперанто и показав при этом свое высокое
"эстетическое содержание", Краснов продолжает в том же духе: "В отличие от
живых, практически бесконечных в своем богатстве и творческом потенциале
языков, этот конечен, примитивен, несмотря на все ухищрения своих
создателей, мертв, являясь лишь механическим по сути дела передатчиком
информации, но не выразителем духовной энергии народа". Должен разочаровать
автора, эсперанто вовсе не "конечен", а постоянно обогащается новыми словами
и выражениями, развивается и распространяется, несмотря на запреты тиранов,
хихиканье обывателей и плевки ученых невежд. Возьму даже смелость
утверждать, что ни один национальный язык не знал таких быстрых темпов
развития: всего за 100 лет на нем возникла необъятная литература, которая по
богатству мыслей и отточенности формы может встать рядом с шедеврами мировой
классики. Это мнение не только мое, но и тех ученых, которые, в отличие от
молодого писателя из Оренбурга, серьезно знакомились с проблемой (А.И.Бодуэн
де Куртене, Г.Шухардт, А.Мейе, А.М.Пешковский, Е.А.Бокарев и др.).

"Примитивность" же - понятие весьма растяжимое. Если под примитивностью
Краснов понимает отсутствие сложной и запутанной грамматики, головоломного
правописания, многочисленных правил и исключений, неправильных форм и
конструкций, необъяснимых с точки зрения здравого смысла, то в этом случае,
конечно, эсперанто примитивнее, чем, например, русский. Но тогда неминуемо
придется признать, что русский язык примитивнее китайского. А что понимать
под словом "мертвый"? Я бы не рискнул назвать мертвым язык, которым владеет
уже 10 миллионов человек, на котором издается масса книг, журналов, газет,
на котором работают радиостанции и театры. Видимо, Краснов имел в виду, что
на эсперанто не говорит ни один народ, то есть он вненационален. Но ведь
если на дело смотреть с точки зрения философии, то между понятиями
"вненациональный" и "мертвый" нет причинно-следственной связи. Математика
вненациональна, но это еще не значит, что она мертва. Впрочем, видимо, с
философией Краснов знаком еще меньше, чем с эсперанто.

Теперь поговорим о "духовной энергии народа". Давно подмечено, что обыватель
обожает всякого рода мистику. В частности, обыватель от литературы очень
любит поговорить о таких таинственных и расплывчатых вещах, как "духовная
энергия", "неуловимый национальный колорит", "волшебное обаяние звуков" и
т.д. Согласно подобной эстетике, латинское слово "НОМО" передает духовную
энергию римского народа, несет на себе его неповторимый колорит, очень
благозвучно и буквально источает аромат древнеримских тог. Эсперантское же
слово "НОМО" мертво, примитивно, механично, неблагозвучно и вообще дурно
пахнет. Могу предложить эксперимент. Вот вам строчки из стихотворения:

Ho, mia kor'! Ne batu maltrankvile,
El mia brusto nun ne saltu for!
Jam teni vin ne povas mi facile,
Ho, mia kor'!

Скажите обывателю, что это по-итальянски, и он сразу поведает вам, что через
каждую строчку этих стихов просвечивает голубое итальянское небо, что каждое
слово несет на себе печать многовековой истории Апеннинского полуострова. Не
забудем, конечно, неповторимый итальянский темперамент и колорит. А скажите,
что это по-испански, и обыватель тоже начнет распространяться про небо,
темперамент и колорит, но на этот раз - испанский. Но попробуйте сказать,
что эти стихи - на эсперанто! Обыватель заголосит: "Гадость! Где духовная
энергия? Где колорит? Мертвый, механический, голый язык! Да и автора стихов
надо бы проверить, нет ли родственников за границей, не был ли на
оккупированной территории?!". Подобные сентенции сильно смахивают на
откровения одного чеховского персонажа, который утверждал, что
"электрическое освещение - одно только жульничество" и требовал, чтобы ему
дали "натуральный" огонь. Цена всей этой философской эститике - грош, но так
как именно обыватели составляют большинство населения любой страны,
П.Краснов может рассчитывать на широкую поддержку.

"Общение на эсперанто, я уверен, - это псевдообщение, отвлекающее от
настоящего познания культуры и духа народов, близких и дальних соседей наших
по земле", - говорит далее П.Краснов. Здесь я должен уличить его в наглом
обмане читателей. Научно доказано, что эсперанто приносит огромную пользу
при изучении иностранных языков. Так, например, эксперименты американского
ученого Торндайка показали, что люди, знающие эсперанто, осваивают
французский язык в два раза быстрее. Венгерский профессор Иштван Сардхейи
установил, что для венгров знание эсперанто облегчает изучение французского
языка на 50 %, английского - на 40 %, немецкого - на 30 % и русского - на 25
%. Да и мне позвольте поделиться своим скромным опытом: только знание
эсперанто позволило мне всего за два месяца освоить итальянский язык, а
затем - французский, испанский и португальский. Кстати, а сколько языков
знает П.Краснов?

Не ведая о существовании всех этих цифр, Краснов продолжает: "Могут
возразить, что эсперанто, дескать, только вспомогателен и не ставит перед
собой таких задач... Не может не ставить, ответил бы я, ибо любая подмена в
культуре агрессивна и стремится утвердить себя на костях подменяемого
явления, в данном случае - национальных языков, - как бы деликатно на первых
порах, по малости сил, это ни делалось, в какие бы словечки ни обряжалось...
"вспомогательный", "дополняющий"...". Итак, согласно логике Краснова,
вспомогательный язык неминуемо вытеснит остальные языки. Позвольте, но ведь
в нашей стране русский язык является межнациональным, или, если хотите,
вспомогательным. Во многих странах вспомогательным языком является
английский (Пакистан, Индия). Стало быть, эти языки неизбежно раздавят все
другие в вышеупомянутых странах, а затем и во всем мире. Таким образом,
Краснов, отказывая эсперанто в праве подменять другие языки, видимо,
признает его за великими языками. Что ж, избирательность законов и права
только для сильных - не новость для нашего общества.

Ну а если разобраться серьезно, сможет ли эсперанто вытеснить национальные
языки? Вся история человеческой культуры показывает, что в борьбе языков
всегда побеждал более богатый, более развитый, более выразительный язык, и
никогда не было наоборот. Если, как утверждает Краснов, эсперанто
примитивен, неразвит, беден и т.д., то чего же поднимать гвалт? Ведь в этом
случае он совершенно безобиден и навсегда останется лишь вспомогательным.
Если же Краснов допускает, что эсперанто может принести остальным языкам
вред и даже вытеснить их, то этим он автоматически признает, что эсперанто
ни в чем этим языкам не уступает, а даже превосходит! Полное отсутствие
логики в рассуждениях Краснова вполне закономерно, не у него одного звериная
ненависть к эсперанто затмила всякий здравый смысл! Поражает не только
нелогичность, но и категоричность: бывший агроном уверен в вопросе, по
которому профессиональные лингвисты не пришли к единому мнению.

Да и вообще, весь пыл Краснов направляет не по адресу. Ведь та серая,
безликая массовая культура, против которой он обрушивается, говорит не на
эсперанто, а по-английски; источником засорения русского языка служит не
эсперанто, а английский язык. И уж если какой-то язык и представляет
реальную угрозу для остальных языков и культур, то это именно английский.
Так что упреки в "обезличивании" и "насаждении духовной униформы" надо
адресовать не эсперантистам, а нашим многочисленным англофилам. Но наши
писатели и политики, вменяя в вину эсперанто какие-то будущие возможные
грехи, не желают замечать, как английский подавляет другие языки. Видимо,
это объясняется тем, что русский язык тоже претендует на роль какого-то
привилегированного средства международного общения, а, как говорится, ворон
ворону... Гораздо легче воевать с эсперанто!

В апофеозе Краснов пугает читателей тем, что распространение эсперанто
приведет... к тоталитаризму! Если бы Краснов был знаком с историей
эсперанто, которую он считает несуществующей, он знал бы, что именно
тоталитарные режимы всегда являлись злейшими врагами этого языка. Именно при
Сталине советское эсперанто-движение было уничтожено, да так, что с трудом
возрождается только сейчас. Опубликованное недавно письмо Федора
Раскольникова Сталину сделало гласным тот факт, что в 30-х годах в нашей
стране горели костры из книг. От себя добавлю, что в списках книг,
подлежащих уничтожению, рядом с произведениями Гумилева, Есенина и Пильняка
стояли все книги, содержащие положительные отзывы об эсперанто, не говоря
уже о самих книгах на этом языке. Нетрудно догадаться, что в огонь эти книги
бросали типы, подобные П.Краснову.

Хотелось бы закончить на этом, но раз речь зашла о тоталитаризме и его
отношении к эсперанто, я позволю себе привести одно высказывание:
"Искусственный язык не может быть живым. Человек, который мечтает об
искусственном международном вспомогательном языке как средстве общения между
народами, в высшей мере заражен скудоумием. Его концепция противоречит
пульсирующей жизни отдельных народов..." ("Дойче Виссеншафт", "Эрцихунг унд
Фольксбильдунг", 1, 1935, стр.106).

Правда, ведь, совсем в духе Краснова? Думаю, все наши антиэсперантисты с
удовольствием подписались бы под каждым словом. А кто же это сказал? А
сказал это фашист, министерский советник Кольбах, в связи с запрещением
эсперанто в Германии. А вот и слова самого "бесноватого": "До тех пор, пока
еврей не сделается господином над другими народами, он волей-неволей должен
говорить на их языке, но как только они стали бы его слугами, они все должны
были бы учить международный язык (напр. эсперанто), чтобы также при помощи
этого средства еврейству было бы легче ими управлять!" (Адольф Гитлер, "Майн
Кампф", 603-607 Ауфлаге, Мюнхен, 1941, стр.337). Как мы видим, в лице
Гитлера Краснов и Ко получили солидную поддержку. Правда, таких "чистюль",
как Е.Евтушенко или С.Михалков, может несколько смутить примешанный к
антиэсперантизму антисемитизм, но зато В.Распутин, открыто поддерживающий
черносотенцев из общества "Память", я думаю, примет это гитлеровское
высказывание без каких-либо оговорок.

Невольно возникает вопрос: почему в 20-е годы, по свидетельству английского
филолога А.Торбурна, эсперанто в СССР был распространен так же широко, как и
немецкий язык; почему в то время большинство виднейших деятелей нашей
культуры (М.Горький, Л.В.Красин, К.Э.Циолковский, А.Р.Беляев, А.Е.Ферсман,
С.В.Обручев, М.В.Исаковский) были горячими сторонниками эсперанто и почему
сейчас в этом плане наша литература солидаризируется с самыми черными
силами - от Николая Второго до Адольфа Шикльгрубера? Вопрос сей нуждается в
глубоком осмыслении; - как сказал Гамлет, "какая-то в державе датской
гниль".

Лично я думаю, что истоки антиэсперантизма, как и многих других мерзких
явлений, надо искать в 30-х годах. Именно тогда наша языковая политика
скатилась на рельсы языкового империализма, именно тогда по отношению к
эсперанто стал активно насаждаться образ врага. Этот стереотип жив и поныне.
И как раньше на вопрос, что такое генетика, ученый попугай лихо
оттарабанивает: "Продажная девка империализма!", сейчас на вопрос об
эсперанто он не задумываясь отвечает: "Мертвый искусственный язык, выдумка
космополитов!". И немудрено, что даже такая панацея, как перестройка, не
смогла разрушить стереотипное отношение к эсперанто, так как наши деятели
культуры, которые должны быть наиболее активными разрушителями догм и
стереотипов, в данном вопросе являются наиболее ревностными их хранителями.

Вот пишу я все это и знаю, что письмо мое не будет опубликовано. Ведь уже не
раз со страниц многих печатных изданий, в том числе и вашего, звучали
гадости в адрес эсперанто; уже не раз эсперантисты писали возмущенные
письма, но они всегда оставались без ответа. Да и как же может быть иначе?
Ведь, я уверен, большинство членов редакции "ЛГ", вместе с уважаемым главным
редактором, разделяют позиции П.Краснова, да и осведомлено в данном вопросе
не лучше. На это нужно время, а времени не было; надо было писать романы,
воспевающие "мудрость" генералиссимуса и "скромность" маршала. И никакая
гласность не удержит от соблазна не печатать мое письмо, тем более, что
поводов можно найти предостаточно: неактуальная тема, нет бумаги, нет
типографской краски. Примерно такие отговорки выслушивают наши эсперантисты
всякий раз, когда пытаются получить разрешение издавать свой журнал. И это
при том, что в гораздо более бедных странах нашлась и бумага, и краска. Ну,
бог с вами, не печатайте. Об одном прошу: перешлите это письмо в Оренбург
начинающему писателю П.Краснову, т.к. мне его домашний адрес неизвестен.
Пусть знает, что не на всех произвел такое умное впечатление, как на
корреспондента, бравшего у него интервью.

Б.Кондратьев

(из самиздатовской газеты "Граждане Мира", N 2, 1988 г.)