А. Раткаи
ВОПРОС О ВСЕОБЩЕМ ЯЗЫКЕ В УТОПИЧЕСКИХ И РАННИХ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ ТЕОРИЯХ
Настоящая тема была впервые намечена в классическом труде Э.К. Дрезена [Drezen , с. 96-97]. В последние годы к ней обращался И.А. Иванов [Ivanov , с. 8], многие выводы которого нуждаются, однако, в уточнении (см. [Ratkai, 1973, с. 33-35]). Попытаемся вновь рассмотреть различные аспекты всей проблематики: в чем состояла концепция утопического, мелкобуржуазного и зарождающегося научного социализма о будущем языке человечества?
У т о п и с т ы X V I - X I X в в. На заре капитализма утописты эпохи Возрождения стремились разработать основные принципы и даже многие детали идеального общественного строя. Их целью было создание нового общества, основанного на социальном равенстве и справедливости, что неизбежно приводило к мысли, что языковая разобщенность в бесклассовом обществе должна быть ликвидирована.
У Томаса Мора (1478-1535) в «Утопии» (1516) эту мысль мы находим лишь в зачаточном состоянии: о жителях Утопии сообщается, что «нравы, учреждения и законы у них совершенно одинаковые», «учебные предметы они изучают на своем языке» (см. [Morus, с. 47, 70])*, так что здесь нет надобности овладевать ни иностранными языками, ни особым языком просвещения (роль хоторого в средневековой Европе выполняла латынь). Язык утопийцев не только един, но и совершенен: «Он не беден словами, не лишен приятности для слуха и превосходит другие более верной передачей мыслей» [Moras , с, 98].
Иное решение проблемы дает Томмазо Кампанелла (1568-1639) в книге «Город Солнца» (1623). Город-государство Кампанеллы имеет отношения с иноязычными странами, но трудности, вызванные различием языков, преодолеваются высоким уровнем развития преподавания и образованности: в каждой учебной группе дети владеют всеми языками, так что найдется по крайней мере трое владеющих каким-нибудь из них [Campanella, с. 50, 65] . Многоязычие в этом государстве не составляет проблемы: люди преодолевают его, овладевая несколькими языками.
Дени Верас (Denis Veiras d' Alais, ок, 1630 - ок. 1700) в романе «История севарамбов» [Veiras] описывает воображаемый континент Terra Australis Incognita . He следует смешивать его с Австралией***, только в начале XIX в. получившей свое нынешнее название**** (во времена Вераса она называлась Новой Голландией). В стране севарамбов, находящейся на этом континенте, герои Вераса находят совершенное общество, в котором отменена частная собственность, введен восьмичасовой рабочий день и т.д. Верас рассказывает и о языке севарамбов, его грамматике и даже словарном составе.
Попытки представить общество будущего делались и позднейшими утопистами. В XIX в. к ним принадлежал Э. Кабе (1788- 1856), о котором известен следующий отзыв Ф. Энгельса: «Француз Кабе, изгнанный в Англию, испытывает на себе влияние тамошних коммунистических идей и, по возвращении во Францию, становится самым популярным, хотя и самым поверхностным представителем коммунизма» [Маркс, Энгельс, т. 2, с. 146].
В фантастическом романе «Путешествие в Икарию» (1840) Кабе изложил свое представление о будущем коммунистическом обществе и всеобщем языке. «Вы часто жалуетесь на препятствия, которые ставят успехам просвещения множественность и несовершенство языков. И вот язык в высшей степени правильный и простой, все слова которого пишутся, как говорятся, и произносятся, как пишутся. Правила этого языка немногочисленны и не имеют никаких исключений, все слова, правильно образованные из небольшого числа корней, имеют совершенно определенное значение, грамматика и словарь так просты, что они содержатся в этой маленькой книге, и изучение этого языка так легко, что любой человек может научиться ему в четыре-пять месяцев.
- В самом деле! Значит, это и есть наконец столь желанный всеобщий язык?
- Да, я не сомневаюсь в этом. Рано или поздно все народы примут его взамен своего или в дополнение к нему, и икарийский язык станет когда-нибудь языком всего мира» [Cabet ,
с.2]*****.П р о б л е м а в с е о б щ е г о я з ы к а у Ф у р ь е и В е й т л и н г а. «Духовный отец социализма» Ш. Фурье (1772-1837) распространяет свою «теорию всеобщего единства» и на язык [Fourier ].
Всеобщий язык Фурье - «язык богатый и удивительный, которым может обладать только объединившееся человечество, потому что в нем содержится дух каждого народа» (см. [Stojan , 1929, с. 145]). Подобного языка еще нет, остаются пока старые, «нерациональные» языки, не соответствующие «совершенному обществу». Фурье отмечает, что человечество еще не способно управлять языками и должно принимать их как природные феномены, хотя они созданы им самим. Речь идет об отчуждении, которому человечество не в состоянии положить конец. Но Фурье предвидит время, когда «международные контакты станут такими активными, что народы будут непрестанно брать друг у друга корни слов и структуры фраз; каждый язык передаст всеобщему языку все, что в нем есть энергичного и оригинального... внося свои наиболее точные элементы в общий язык» (см. [ Stojan , 1929, с. 145]).
Итак, по Фурье, всеобщий язык возникнет стихийно. Стихийная эволюция, приведшая к отчуждению, будет продолжаться, но ее результатом отныне будет ликвидация отчуждения. Достижение «царства разума» Фурье не связывает с разумным, сознательным воздействием на язык.
Подобная точка зрения противоречит представлению о том, что с течением времени развитие языков все более подчиняется целеосознанному влиянию общества, что формирование национальных языков происходит не стихийно, а целенаправленно, т.е. в большей степени регулируется обществом. Разумеется, человечество должно будет управлять и международной языковой ситуацией, что положит конец вечному приспособлению к стихийно сложившейся практике. Маркс и Энгельс уже в 1845-1846 гг. писали о языке в «Немецкой идеологии»: «Само собой разумеется, что в свое время индивиды целиком возьмут под свой контроль и этот продукт рода» [Маркс, Энгельс, т. 3, с. 427].-
Проблема языкового единства человечества занимала и В. Вейтлинга (1808-1871), виднейшего теоретика утопического, уравнительного коммунизма, о «гениальных сочинениях» которого говорил К. Маркс [Маркс, Энгельс, т. 1, с. 443]. Основная работа В. Вейтлинга появилась в 1822 г. [Weitling ]******. В главе «Отечество, границы и языки» В. Вейтлинг обосновывает перспективу языкового единства общемировым развитием транспорта, соединяющего народы вопреки языковым и государственным границам. Прогресс и наука также требуют введения всеобщего языка (в третьем издании книги Вейтлинг уже использует этот термин). Необходимость языкового объединения человечества более не является чем-то умозрительным, а сам всеобщий язык - благим пожеланием предсказателей: экономические факторы делают его введение неизбежным. Разноязычие человечества - исторический феномен, обусловленный определенной ступенью экономического развития.
Это открытие Вейтлинга было осмыслено им все же в достаточно примитивной форме. Вейтлинг совершенно игнорирует тот факт, что языковые изменения не являются прямым следствием экономических факторов; чаще всего их действие доходит до языка лишь через посредство культурных и политических факторов.
Вейтлинг стремился разработать и основные черты будущего всеобщего языка. Нам известно, что его неопубликованная и утерянная работа « Allgemeine Denk- und Sprachlehre nebst Grundzugen einer Universal-Sprache der Menschheit » («Всеобщая логика и грамматика и основные черты универсального языка человечества») наряду с некоторыми разумными мыслями содержит и весьма незрелые. Например, автор предлагает отменить дательный падеж как аристократическую выдумку (см. [Маркс, Энгельс, т. 28, с. 609]). По поводу его дилетантского языкового проекта Ф. Энгельс в письме К. Марксу от 6 июня 1853 г. иронически заметил: «Для Вейтлинга это несчастье, что он не знает персидского языка: он нашел бы в нем в совершенно готовом виде свой универсальный язык, ибо это, насколько мне известно, единственный язык, в котором нет конфликта между мне и меня, так как дательный и винительный падежи в нем всегда одинаковы» [Маркс, Энгельс, т. 28, с, 223].
К. М а р к с и П. П р у д о н. В 50-х годах XIX в. быстро растущее рабочее движение было захвачено мелкобуржуазными течениями, из которых самым характерным и сильным был прудонизм. Сторонники Прудона (1809-1865), казалось, ставили целью создание нового, социалистического общественного строя, но их экономические и политические требования не затрагивали существа капитализма. Фактически их непрестанные разговоры о социализме на самом деле означали, что они стремились избежать пролетаризации, объединить владельцев предприятий и мелких буржуа на основе принципа взаимопомощи (мютюэлизма) и таким путем создать общество без классовой эксплуатации. Развивающееся рабочее движение должно было отбросить прудонистов, что и произошло в 60-х годах. Вместе с тем в учении Прудона имелись и осуществимые, полезные для марксизма и революционного рабочего движения элементы (например, идея кооперации).
Мелкобуржуазная сущность прудонизма проявилась и в вопросе о всеобщем языке. Прудонисты стремились к объединению человечества, но, как типичные мелкие буржуа, хотели немедленно претворять в жизнь свои представления или отказывались ют них вовсе. Большинство из них полагало, что надо создать всеобщий язык, который вытеснит, заменит национальные. При этом речи не было о международном языке, который наряду с существующими национальными языками длительное время служил бы средством международного общения, поскольку нации предполагалось тотчас же «отменить».
В 1-м Интернационале, Международном товариществе рабочих (1864-1876), сторонники Прудона, поначалу бывшие в большинстве, действовали весьма активно. В 1864-1868 гг. Генеральный совет, руководимый К. Марксом, последовательно, конгресс за конгрессом, боролся за распространение научного социализма, главным образом против прудонизма.
К. Маркс обратил, в частности, внимание на исследование Прудона о всеобщем языке, появившееся в 1837 г., т.е. раньше, чем его политические произведения [Proudhon]. С публичными отзывами об этой работе Прудона К. Маркс не выступал. Только в письме к Швейцеру, написанном по случаю смерти Прудона, мы находим меткую оценку: «Его ученическая работа о "Всемирном языке" показывает, с какою бесцеремонностью брался он за проблемы, для решения которых ему недоставало даже самых элементарных знаний» [Маркс, Энгельс, т. 16, с. 24].
Генеральный совет стал ареной борьбы с прудонизмом. На заседании 19 июня 1866 г. обсуждался национальный вопрос. В письме к Ф. Энгельсу от 20 июня 1866 г. К. Маркс так передал суть дискуссии:
«Представители "молодой Франции" (нерабочие) выдвигали ту точку зрения, что всякая национальность и сама нация - "устарелые предрассудки" <...>. Разложить все на мелкие "группы" или "коммуны", которые затем образуют "союз", но не государство. И в то время как происходит эта "индивидуализация" человечества и развивается соответствующий "мютюэлизм", история во всех остальных странах должна приостановиться, и весь мир должен ждать, пока французы созреют для совершения социальной революции. Тогда они проделают на наших глазах этот опыт, и весь остальной мир, побежденный силой их примера, сделает то же. Это как раз то, чего ожидал Фурье от своего образцового фаланстера. Вообще же все, кто усложняет "социальный" вопрос "суевериями" старого мира, - "реакционеры".
Англичане очень смеялись, когда я начал свою речь с того, что наш друг Лафарг и другие, отменившие национальности, обращаются к нам "по-французски", т.е. на языке, непонятном для 9/10 собрания. Далее я намекнул, что Лафарг, сам того не сознавая, под отрицанием национальностей понимает, кажется, их поглощение образцовой французской нацией» [Маркс, Энгельс, т. 31, с. 193].
Ж е н е в с к и й к о н г р е с с. Через два месяца после упомянутой выше дискуссии в Генеральном совете, с 3 по 8 сентября 1866 г., в Женеве проходил 1-й конгресс, первое по-настоящему большое сражение с прудонистами. Вопрос о всеобщем языке встал в связи с докладом Ленве об упрощении французской орфографии [Ivanov]. Было принято постановление: «Конгресс сочувственно относится к обществам и отдельным лицам, работающим над упрощением французской орфографии, чтобы облегчить ее изучение тем, кто не располагает достаточным временем для получения образования.
Он также одобряет попытки создания всеобщего языка, с тем чтобы укрепить связи между людьми различных национальностей и сделать их более плодотворными для счастья людей» [La premiere internationale].
Несомненно, однако, что международная организация рабочего класса и его конгресс не являются компетентным форумом для решения вопросов французской орфографии. Увязывание основных пунктов повестки дня с проблемой всеобщего языка едва ли могло пойти на пользу дела. В этом вопросе победило мелкобуржуазное влияние.
Л о з а н н с к и й к о н г р е с с. Уже при подготовке Лозаннского конгресса (2-8 сентября 1867 г.) развернулась острейшая борьба. 20 августа 1867 г. К. Маркс подписал для представления конгрессу отчет о деятельности Генерального совета за 1866-1867 гг. и дал делегатам инструкцию поддерживать только социально-политические резолюции. К. Маркс предупреждал, что прудонисты, по-видимому, попытаются превратить конгресс в дискуссионный клуб, чтобы отвлечь внимание делегатов от кардинальных вопросов. Предположение Маркса подтвердилось. Французские и швейцарские прудонисты попытались включить в повестку дня самые разные вопросы, что им отчасти и удалось. Джеймс Гийом, сторонник М.А. Бакунина, швейцарский учитель, сделал сообщение о трудностях французской орфографии. Возможно, это было лишь тактикой завоевания голосов для поддержки других резолюций.
Конгресс обсудил «фонографию» Гийома и даже выделил комиссию для подготовки резолюции. Делегат Альфред Уолтон предложил дополнить резолюцию словами «всеобщий язык», в результате конгресс принял резолюцию в следующей редакции: «Конгресс полагает, что всеобщий язык и реформа орфографии были бы всеобщим благодеянием и весьма способствовали бы единству народов и братству наций» (Proces-verbaux du Congres de l' Association Internationale des travailleurs reunis a Lausanne 2-8 Sept. 1867. La Chaux-de-Fonds, 1867; Rapports lus au Congres ouvrier reuni du 2 au 8 Sept. a Lausanne. La Chaux-de-Fonds, 1867 [Ivanov]).
Б р ю с с е л ь с к и й и Г а а г с к и й к о н г р е с с ы. Брюссельский конгресс (8-19 сентября 1868 г.) констатировал ослабление правого крыла прудонистов. Уже невозможно было включать в повестку дня вопросы, не имевшие актуального политического значения.
После конгресса, 3 ноября 1868 г., Генеральный совет поручил К. Марксу подготовить английские переводы наиболее важных резолюций, принятых Женевским и Брюссельским конгрессами. Брошюра (The International Working Men's Association. Resolutions of the Congress of Geneva, 1866 and the Congress of Brussels, 1868. L ., 1868) вышла в свет, но в ней не было резолюции о всеобщем языке. Очевидно, не только К. Маркс, но и значительная часть голосовавших «за» не считала ее важной.
Гаагский конгресс, состоявшийся в 1872 г., исключил Дж. Гийома (1844-1916), но не за «фонографический» доклад, сделанный им на Лозаннском конгрессе, а за сугубо политическую деятельность, подрывавшую единство Интернационала (кстати, в первую мировую войну он стал социал-шовинистом).
В заключение мы можем сказать, что всеобщий язык, как он мыслился социалистами-утопистами, не идентичен вспомогательному международному языку (эсперанто), который возник в период 1887-1905 гг. и имеет совсем другую теоретическую предысторию.
Перевод с эсперанто А.В. Яковлева
* Рус. изд.: Утопический роман XVI - XVIII веков. М., 1971, с. 78, 98.
** Рус. изд.: Кампанелла Т. Город Солнца. М.-Л., 1934, с. 42.
*** Этой ошибки не избежал и автор известной работы об истории утопий А. Свен-тоховский (см. [Swietochwski , с. 79-83]).
**** Землю на юге Тихого океана голландцы в соответствии с античной традицией называли «Terra Australis» («Южная земля»). В результате второго плавания А. Тасмана западная часть пятого континента получила название Новая Голландия. После опубликования в 1812 г. книги М. Флиндерса «Путешествие к Terra Australis», включавшей сводную карту под названием «Генеральная карта Terra Australis , или Австралии», этот топоним быстро получил распространение и с 1824 г. был зафиксирован на географических картах мира. - Примеч. ред.
***** Рус. изд.: Кабе Э. Путешествие в Икарию. Т. 1. М.-Л., 1948, с. 84-85.
****** Рус. изд.: Вейтлинг В. Гарантия гармонии и свободы. М., 1962. 58
|
|